Этот вечер должен был быть как все остальные. Отец уехал на какую-то скучную презентацию, оставив меня, студента-второкурсника, одного в доме. Мачеха, Алла, вернулась раньше — я услышал, как хлопнула дверь и её шаги в прихожей. От неё пахло дорогим вином и вечерней прохладой. Она была слегка пьяна, это было заметно по её томной улыбке и блеску в глазах. «Андрей, ты тут?» — донёсся её голос из гостиной. Я мыча что-то в ответ, уткнулся в монитор, делая вид, что усердно учусь. На самом деле, в наушниках стонали актрисы, а на экране...
Воздух на вилле был густым и сладким, как перезрелый плод. Пахло нагретым мрамором, соленым бризом с моря и терпкими нотами недопитого «Пино-Нуар», забытого на краю бесконечного бассейна, в водах которого дробились и гасли огни Сочи. Но главным ароматом, витавшим под звездным небом, было влечение. Острое, физическое, почти осязаемое. Карина облокотилась на перила террасы, чувствуя под ладонями прохладу полированного камня. Ее тело, вылепленное годами дисциплины и труда, было напряжено не от тренировки, а от ожидания. Белое шелковое платье,...
Жара стояла такая, что даже мухи на подоконнике барского дома ленились жужжать. Воздух над усадьбой дрожал. Емельян Петрович, развалясь в кресле у открытого окна, чувствовал, как потная рубашка липнет к спине. Тоска зеленая одолевала барина. И тут взгляд его упал на группу крестьянок, возвращавшихся с покоса, их загорелые шеи блестели от пота, а на спинах темнели мокрые пятна. В голове Емельяна Петровича, тяжёлой и разгорячённой хмелем после обеда, созрела идея. Он цыкнул на верного холопа Степана, дремавшего у двери. — Степан! Сбегай, собери...
Меня зовут Алиса, мне девятнадцать, и я стою на подземной парковке «Галереи», чувствуя себя абсолютной дурой. Конкретный бетонный коллапс где-то на уровне минус три. Воздух густой, пропитанный выхлопными газами, дешевым парфюмом из масс-маркета и тоскливым запахом одиночества. Я только что спустилась с раскаленных от жары улиц июля, и резкая прохлада заставила меня вздрогнуть. Где-то над головой грохотали тележки, звенели кассы, люди покупали ненужные вещи, чтобы заполнить пустоту в своих квартирах, а я спустилась в это бетонное чрево, чтобы…...
Ольга вошла в тренажерный зал с той уверенной походкой, которую вырабатывают годы управления людьми и миллионами. Ей было сорок два, но выглядела она так, будто время решило обойти её стороной. Высокая, с длинными ногами, подтянутой попкой и грудью, которая даже в спортивном топе выглядела вызывающе. Её тёмные волосы были собраны в небрежный пучок, а на лице — лёгкий макияж, подчёркивающий острые скулы и пронзительный взгляд. Она была бизнес-леди, владелицей сети бутиков, и привыкла, что всё в её жизни подчиняется её воле. Всё, кроме одного —...
Офисный центр затихал. Лампы дневного света гудели, отбрасывая холодный свет на пустые столы и мониторы, ушедшие в спящий режим. Было уже почти восемь вечера, и большинство сотрудников давно разошлись по домам. Только в угловом кабинете на двенадцатом этаже горел мягкий свет настольной лампы. Там, за стеклянной дверью с табличкой «Елена Викторовна, руководитель отдела маркетинга», происходило нечто, что могло бы стать темой для офисных сплетен на годы вперед. Елена Викторовна, сорокадвухлетняя женщина с властным взглядом и фигурой, от которой...
Офис пах кофе, бумагой и чем-то неуловимо дорогим — может, кожей кресел или одеколоном Антона Сергеевича, который, как слухи ходили, стоил больше зарплаты половины этажа. Лето в Москве выдалось душным, кондиционеры гудели, но всё равно не справлялись, и воздух в кабинете босса был тяжёлым, как будто пропитанным ожиданием. Светлана, или просто Света, двадцати трёх лет от роду, сидела за своим столом в приёмной, теребя край короткой юбки-карандаш. Её длинные ноги, обтянутые тонкими чёрными чулками, нервно постукивали каблуками по полу. Она...
Город пьянел вместе с ней. Улицы, залитые неоновым светом, сливались в мокрые полосы за окном такси. Алёна, привалившись к холодному стеклу, едва могла сфокусировать взгляд. Ей было двадцать три, но сегодня — после трёх коктейлей, двух шотов и бокала шампанского, который ей налил какой-то усатый тип в барной стойке, — она чувствовала себя глупой. "Чёрт, надо было остановиться после второго мартини..." Её тёмные волосы растрепались, помада размазалась, а чёрное облегающее платье, которое так эффектно подчёркивало её округлые бёдра и...
Борьба и ласки привели их в спальню девушки. Чертовка поднабралась опыта в сексуальных игрищах и чувствовала себя свободно и раскованно, с наслаждением навязывала свои правила, по сути доминировала. Наконец-то она могла проявить свой дрянной характер в сексе! Даня едва справлялся с желанием схватить эту горячую сучку, сложить пополам и отжарить так, чтобы встать не могла! Но парень терпел, нещадно душил распухшее либидо, отдав красавице инициативу, позволил чувствовать себя властной фурией, способной уничтожить в постели любого, имеющего член...
